Привычная нам сегодня Балаклава с ее протяженными набережными с обеих сторон бухты в середине XIX века назад выглядела совсем не так – большую ее часть занимало болото. В те времена в небольшом городке проживало всего несколько сотен человек. Во время Крымской войны здесь разразилась жестокая эпидемия холеры, и местные географические условия сыграли в этом не последнюю роль. Но главным, все же, был человеческий фактор.
Первые известные фотографии Балаклавы относятся ко времени Крымской войны, но какой она была до ее начала, можно увидеть на картинах Карло Боссоли – итальянского и швейцарского художника, пейзажиста, мариниста, баталиста, путешественника. Молодость он провел в Одессе – в те времена итальянцы там составляли до десяти процентов населения. Работы молодого живописца заметил губернатор граф Воронцов и оказывал ему покровительство, заказывая рисунки и картины. Во время поездок по Крыму Боссоли запечатлел многие города и поселки, а также жизнь местного населения. Балаклава на его картине предстает небольшим поселком, больше похожим на деревню.
Созданный в Балаклаве в 1784 году порт – после первого «присоединения» Крыма к России – развития не получил из-за конкуренции с портами Феодосии, Евпатории и Керчи. В то время в Балаклаве имелась только одна довольно узкая улица, и на ней проживало менее тысячи жителей. В 1851 году инженер-капитан Юлиус Карлович Амелунг составил генеральный план благоустройства Балаклавской бухты, но осуществить его не успели – началась Крымская война. Этот инженер, кстати, позже руководил строительством оборонительных сооружений Малахова кургана.
Английские войска заняли Балаклаву 14 сентября 1854 года, превратив ее в базу своих войск. В бухту зашли десятки кораблей и судов, на берегу разместились лагеря с тысячами солдат. Городок и бухту запечатлел британский фотограф Роджер Фентон, которого считают одним из основоположников военной фотожурналистики. В 1854-м Фентону исполнилось 35 лет, к тому времени он занимался фотографией всего три года, но был большим энтузиастом этого дела. В 1852 году Роджер Фентон стал основателем и секретарем Королевского фотографического общества под патронажем принца Альберта.
Интересные сведения о Балаклаве того времени мы находим в отчете лорда Панмура, военного министра. Документ называется «О деятельности санитарной комиссии во время войны на Востоке. 1855-56», он был представлен обеим палатам английского парламента в марте 1857 года. Во время войны англичане потеряли от болезней – чумы, холеры и лихорадки – такое количество людей, что это вызвало ропот в Англии.
«Балаклава – небольшой городок, в котором, по нашим сведениям, проживает 500 человек. Море подступает вплотную к жилищам, находящимся на склоне горы», – говорится в отчете комиссии. В оконечности Балаклавской бухты «находится болото площадью 10 акров».
«К северу от верховья бухты почва заболочена до самого Кадыкоя на расстоянии в ¾ мили», – сообщается в документе. Кадыкой – это деревня Кады-Кёй, упомянутая в «Книге путешествий» Эвлии Челеби под 1667 годом: «Здесь живут чистые татары-мусульмане. Это большая деревня с садами и виноградниками, с двумястами домами, крытыми черепицей».
Сегодня в этом месте балаклавский микрорайон, который местные жители называют Кадыковка.
Болото в верховьях бухты создавала речушка, в наше время называемая Балаклавкой, образуемая от слияния трех ручьев с экзотическими названиями Кади-су, Пелагос и Хун. Нынче Балаклавка до Кадыковки течет по бетонным желобам, а далее до впадения в бухту – по зарытым в землю бетонным трубам. Свидетелем тому, как было во время Крымской войны, может быть разве что «Дом Мануйли», расположенный по адресу Герасима Рубцова, 4 – один из самых старых не только в Балаклаве, но и в Севастополе. Построено здание в конце XVIII – начале XIX века, нынче дом нежилой и разрушается, а владелец много лет безуспешно пытается его продать.
Военная санитарная комиссия, приступившая к работе 6 апреля 1855 года, в отчете подробно рассказывает о жилищах и быте балаклавцев, всячески акцентируя внимания на царящей антисанитарии.
«Туземные домики построены из местного бута или из грубоотесанного камня. Стены скрепляются грязью и небольшим количеством извести», – говорится в отчете. Вполне понятно старание военных чиновников объяснить причины заболеваний военнослужащих, однако, до английского нашествия подобных эпидемий в маленькой Балаклаве не случалось. Но, к чести медиков, они признают собственные ошибки: «Наряду с этими санитарными дефектами, которые были характерны для Балаклавы еще до оккупации, другие условия для возникновения очагов заболевания появились уже после того, как наши части овладели городом».
Что же это за «условия», упоминаемые в отчете? «Бухта наполнилась кораблями, каждое помещение, пригодное для постоя, оказалось плотно заселенным. Конюшни и помещения для хлева были забиты огромным количеством лошадей и скота. Турецкие и хорватские рабочие в чрезвычайной скученности жили и в пределах самого города, и в окрестностях. Тысячи людей прибывали и убывали ежедневно». По оценкам комиссии, одновременно в Балаклаве и окрестностях находилось около 25 тысяч человек. Отхожих мест оборудовано не было, для отправления естественных надобностей использовались окружающие бухту склоны гор и балки. И с санитарией было очень плохо: по решению командования органические вещества и нечистоты выбрасывали прямо в бухту.
«Специальные уполномоченные британского командования установили по прибытии, что в районе восточного обвода бухты – ближайшего к городу места – прямо под кормою судов, где работали люди на выгрузке провианта и прочего груза для армии, сосредоточилась масса органических отходов, фекалий, навоза, внутренностей забитых животных», – констатирует санитарная комиссия.
Вполне предсказуемым итогом стали многочисленные инфекционные заболевания, часто заканчивавшиеся смертью военнослужащих, наемных рабочих, а также местных жителей.
«В связи с большой смертностью, имевшей место в 1854-55 годах, болота в верховьях бухты стали использоваться как места для захоронения, – говорится в отчете. – Мертвых укладывали вплотную к полосе дороги. Казалось, что трупы лежали в воде, едва присыпанные землей. Части одежды и даже останки тел пробивались через поверхность. Рядом с кладбищем – огромные скотомогильники». Мусульмане при этом хоронили умерших на собственном кладбище.
Вокруг стоял невыносимый запах. Воняло кладбище, воняла вода в бухте. Инспекторы констатируют, что бухта, «заполненная судами, фекалиями, отходами, а также внутренностями и кровью животных, забиваемых на борту, представляла собой ужасающее зрелище».
Дохлых коров, коз, овец, птиц попросту выбрасывали за борт. В теплые тихие ночи зловонье было настолько сильным, что мешало людям спать. Сначала последовали вспышки лихорадки, затем пришел тиф, а после него – холера. Число заболевших холерой моряков превысило 2000 человек.
«Надо сказать, что местные жители были куда более стойкими, болели реже», – отмечают в отчете врачи.
Комиссия разработала и внедрила целый комплекс мер по улучшению санитарной обстановки. Захоронения в верховье бухты засыпали известью или древесным углем, а затем землей. Отбросы сжигали. Были построены отхожие места и обеспечено их обслуживание. На кораблях создали специальные места для забоя скота, отходы и навоз баржами вывозили далеко в море и сбрасывали за борт. Все дома были побелены снаружи и внутри. Для контроля санитарного состояния города, бухты кораблей были назначены специальные инспекторы. «В это же время подполковник Гартинг приступил к постройке временной деревянной набережной в верхней части бухты с целью ликвидации там отмели», – указано в отчете.
Активное строительство балаклавской набережной, засыпка болот и строительство домов, некоторые из которых сохранились до сих пор, началось в 1870-е годы, спустя 15-20 лет после окончания Крымской войны. Сегодня многие балаклавцы и гости города не подозревают, что ходят по территории, где полтора века назад были болото и кладбище. А сама Балаклава разрослась на север, полностью поглотив деревушку Кады-Кёй.
Елена Майко, историк, крымчанка (имя и фамилия автора изменены в целях безопасности)
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: